Куны не нужны - Анастасия Долинская

но жизни ты точно достоин. Простите за эту сцену, я просто… просто разнервничалась.

– Ничего, – улыбнулся парень.

– Но в одном Пи был прав, – вздохнула Ева, – тебе не место в квартире Наны. Ты подвергаешь её опасности.

– Я веду себя тихо, меня не обнаружат, – возмутился Эд.

– А если вдруг всё-таки обнаружат?

– Ева! – Нана нахмурила брови, – Это моё дело.

– Милая, я понимаю тебя, но стоит ли это того? Когда я говорила, что тебе нужен мужчина – я не имела в виду, что прямо сейчас. Это же опасно. У тебя карьера, ты молода и перспективна, – она подошла и обняла мулатку, но та легко оттолкнула её.

– Ева, я взрослая женщина, я могу решить, стоит мне рисковать или нет.

Гостья вздохнула и серьёзно посмотрела на Эда.

– Я хорошо к тебе отношусь, но если ты её обидишь – выцарапаю глаза. Уловил?

– Ева!

Рыжая гостья вошла в телепорт и тот покорно пикнул и испарил тело из квартиры. Нана закусила нижнюю губу и взглянула на Эда. Тот вопросительно смотрел на девушку в ответ.

– Ну, в общем, они правы. Подумай об этом серьёзно и… давай убираться.

Парень качнул головой и стал уносить чашки и блюдца в посудомоечную машину. Вместе они быстро убрали со стола, расставили по местам кресла и протёрли стол. Нана заметила, что за окном уже довольно темно и можно прогуляться, оставшись незамеченными и это было бы чудесно перед сном, на что Эд ответил согласием и они, наскоро одевшись, вышли из здания.

Это была их третья совместная вылазка. Первая состоялась три дня назад – парень буквально взмолился о прогулке и Нана согласилась выйти с ним только поздней ночью. Они посидели немного на лавочке в парке, обошли пару раз свой квартал и девушка, изведённая мыслью, что их могут увидеть, упросила Эда вернуться. Несмотря на недовольство, тот всё-таки подчинился, и уже будучи дома горячо благодарил смуглянку. Вторая прогулка – вчерашняя, была более долгой. Нана согласилась выйти с Эдом из дома, как и в прошлый раз, поздней ночью. Но в тот раз они – увы, встретили прохожего осьминогоподобного, который, к счастью, кинув на них взгляд, просто доброжелательно качнул головой и хрюкнул в знак приветствия. Он совершенно ничего не заподозрил и Нана почувствовала облегчение – женоподобность её друга играла им на руку. Она уже не была такой нервной, как в прошлый раз, и, расслабившись, стала откровеннее с Эдом.

Казалось, за эту ночь они обсудили всё на свете. Он рассказал девушке про свою мать – строгую и требовательную, и про то, как он, будучи пятилетним малышом, выбежал из квартиры и потерялся в городе – и только благодаря нелепой случайности никому не обмолвился о своём поле и благодаря столь же нелепой удаче (и не особенно умной престарелой хоботоносой) вернулся домой. Тогда он влюбился в эту планету и заставил свою мать объяснить ему, почему Персея не примет его. Рассказал он Нане и про свои ночные кошмары, и даже прочитал несколько своих стихотворений.

Повести девушки оказались интереснее – Эд слушал их, приоткрыв рот, заваливая мулатку разными вопросами. Они вернулись домой, когда начало светать. И уже будучи дома, перед сном, парень заглянул в спальню Наны и сказал, что готов встретиться с её друзьями, что она и устроила в этот же день.

Эта ночь будто сломала между ними невидимую стену и они оба стали относиться друг ко другу гораздо теплее. Показывая Эда друзьям под благовидным предлогом поиска выхода из его ситуации, Нана испытала гордость за него. Ева не сводила с мужчины глаз, а Пи, хоть и вёл себя холодно, казалось, был задет тем, что именно человеческий самец приковал к себе столько внимания.

И вот теперь они снова шли по тёмным улицам и беззаботно смеялись, болтая обо всём.

– Твои друзья – милые, – улыбнулся парень, – Хорошо, что в Персее стало больше существ, которым я могу доверять.

– Неправда, они не милые, – хихикнула Нана, – они те ещё черти, но вещи говорят верные… Я, в общем, тоже не вижу для тебя другого выхода, кроме как аудиенция.

Эд помрачнел:

– Что со мной сделают, если… – он запнулся.

– Эд, – мулатка остановилась и, развернувшись, взяла его за руки, – я не знаю. Скорее всего, это будет не больно – в самом худшем случае, тебя усыпят. Это не больно.

– А в других?

– Могут провести кастрацию, отправить на принудительное донорство, на разные работы… Ты здесь – первый, у персеян нет похожих прецедентов, чтобы ответить тебе однозначно.

– Я правильно понимаю, что если они сами меня обнаружат, у меня будет меньше шансов на благоприятный исход, – Эд отвёл взгляд.

– Да… – тихо ответила Нана.

Парень аккуратно взял её за подбородок и поднял к себе её лицо. В её глазах стояли слёзы, готовые в любой момент скатиться вниз по щекам.

– Ты чего? – он попытался ободрительно улыбнуться.

Девушка отвернулась, поспешно вытирая глаза.

– Я волнуюсь за тебя, Эд. В тяжелом молчании они прошли до дома. Нана быстро разделась, села на диван, обняв колени, и прошептала:

– Блин, я волнуюсь. Разве тебе не понятно? Ты хороший. И это ужасно, что весь мир против тебя только из-за твоей половой принадлежности. Я подумала… ты можешь оставаться у меня столько, сколько тебе понадобится.

Эд сел рядом и, закинув руку девушке за спину, стал гладить её плечо. Мулатка положила голову ему на плечо и снова утёрла слёзы:

– Раньше думала, что поработаю, поживу для себя подольше. Может, смогу построить отношения с ра или с хоботоносом… или с коренным персеянином, а может найду себе подругу среди человеческих женщин. Накоплю на свой межпланетный капсомобиль… Потом рожу себе девочку. Если понравится – ещё одну. Буду им мир открывать – путешествовать по разным планетам. Так славно было бы. А теперь мне ничего из этого не хочется.

– Почему?

– Не хочется ничего решать. Хочется, чтобы время остановилось, чтобы всегда так было – я прихожу с работы, а там ты… напёк своих кексиков, – Нана улыбнулась, – что со мной происходит?

– Я тоже хочу, чтобы это продолжалось, – Эд замялся, – Мне нравится с тобой жить… И нравится смотреть, как ты ешь мои кексики. Мне нравится, как ты готовишь, хоть и делаешь это редко. И я не могу сердиться, когда ты на меня ругаешься из-за разбросанной одежды, хоть я раньше терпеть не мог какие-либо упрёки от матери. И нравится смотреть, как ты вечерами работаешь за своим планшетом. Я обожаю с тобой танцевать. Ещё ты потрясающе приятная собеседница.